Виктор Злобин. Сборник стихов "Краски"

Виктор Андреевич Злобин – известный поэт и публицист. Многие годы представлял «Комсомольскую правду», другие центральные издания в качестве специального корреспондента в Средней Азии, Казахстане, Поволжье – краях, в кои влюблён и поныне. Десятилетие отдал работе в Администрации Президента РФ – её юридическом издательстве. Но где бы не приходилось служить, настоящим увлечением была поэзия, которую автор считает музыкой души. Плодами этого прекрасного увлечения явились книги «Я с миром общаюсь по-русски» (изд.»Свет», М.,2002), «Песня сего дня» (Библиотека международного журнала «Форум», М.,2007), «Дорогая моя, любимая!..» («Столица Поволжья», М.-С.,2010),  «Ключи моего сердца» (Библиотека международного журнала «Форум», М.,2012), произведения в коллективных сборниках – «Поэзия любви», М., 2004, «Поэзия жизни»,  М., 2005, «Поэзия странствий», М., 2007, «Поэзия мечты», М., 2009 – (изд. «Сталкер»),  публикации на страницах Международного журнала «Форум», других литературных изданий. Отдельные стихи, вошедшие в настоящую книгу, плод раздумий о событиях «перестроечного» лихолетья в жизни нашей страны.

 

СЕРДЦЕБИЕНИЕ

Что такое стихи и поэзия?..

Для кого-то – любовь и печаль.

Для кого-то – хожденье по лезвию,

Когда жизни постылой  не жаль.

Этим видятся крылья могучие

И полёт  высоко  над землёй.

Те взволнованы: слёзы горючие

Льются тайно над чьей-то бедой.

Ну а этот, восторгом охваченный,

Суждено ему в бездну упасть.

И останется  долг неоплаченный,

И погаснет безумная страсть…

Пусть в душе кутерьма и распутица.

Погоди, не спеши ты к реке.

Всё увидит, поймёт и заступится

Муза мудрая с кружкой в руке.

Разве есть у кого-то сомнение,

Что  поэзия -  ритмы, стихи –

Человечества сердцебиение,

Где божественны даже грехи?..

 

* * *

КРАСКИ

Ищу себя я снова в облаках.

Не на земле мой затерялся замок.

Лечу к нему и  каждый полустанок,

Что светлый храм в эдемовых садах.

Вам не понять такого состоянья.

Оставьте эти краски для меня.

Без них  я не могу прожить и дня,

Да есть ли жизнь, где нет очарованья?

И если даже тленом стану вновь,

Пылинкой кану в сумрачные дали,

Я сохраню земли моей печали

И звёзд высоких чистую любовь.

Влечёт нас тайна вечности бездонной.

В иных мирах, быть может, нам опять

Всё это приведётся созерцать

И сердцем замирать перед Мадонной.

 

* * *

НОЧНЫЕ УРОКИ

И снова  чудесные трели в ночи.

И я отворяю окошко.

Соловушка, милый, меня научи

С тобой полетать хоть немножко.

Известно, дружочек, ты розой пленён.

А там, где любовь, -  вдохновенье.

Увы, я любимой  дарю только стон -

Несмелой надежды волненье.

Ни ямб, ни хорей не помощники мне,

Мелодию сердце питает.

Беседу веду я с тобой при луне,

И сердце тебе подпевает…

Но струнам моим не хватает огня,

Зовущего в светлые дали.

И кто же, и кто же научит меня

Петь песни  – без слёз и печали?..

И снова  знакомые трели в ночи.

И я оживаю мгновенно.

Соловушка, друг мой, меня научи

Петь милой, как ты  - вдохновенно.

* * *

ЖЕНЩИНА

Когда «Песнь песней» Соломона

Слагалась  в царственных дворцах,

Превыше  Бога и Закона

Любовь восславилась в  сердцах.

Не меркнет издревле сценарий:

В любовном трепете  уста,

И между спелых  полушарий

Как луч, распятие Христа.

И смотрит старец умилённо:

Се – жизнь, и в яви, и в мечте.

Её несёт в себе Мадонна,

И с ней Спаситель на кресте!

* * *

ПИЦУНДА

Набегает и ласкает

Шаловливая волна.

Уж она-то точно знает:

Я – один и ты – одна.

Позади печаль разлуки,

Впереди - восторг вдвоём.

Я беру тебя на руки

И несу за окоём.

Очарованы пустыней,

Поплывём туда с тобой,

Где у самых крайних линий

Солнце сходится с водой.

 

* * *

ОТРАДНОЕ

Вере Д.

И вновь лечу  в Отрадное

К тебе, моя отрада.

Ах, будь она неладная,

Высокая ограда.

Ворота неприступные

Холодные, как скалы.

И стражи неподкупные

И злые, как шакалы.

Но пусть тебя, красавица,

Всё это не тревожит.

Со всем твой рыцарь справится

И путь к тебе проложит.

В палатах белокаменных

Найдёт тебя, родную.

В объятьях нежно-пламенных

Умрёт от поцелуев;

Умрёт, чтобы воскреснуть вновь -

Продлить сердец восторги.

Придумал, верно, бес любовь,

Но любят только боги.

И вновь лечу в Отрадное

К тебе, моя отрада.

Не спрячет ненаглядную

Высокая ограда!

 

* * *

ВЕЧЕРНЕЕ СИЯНИЕ

(Акростих)

Весною  сердце полнится,

Едва тебя увижу.

Рыдается и стонется,

А осень – ближе, ближе.

Восторгом вновь охваченный,

Ищу я новой встречи.

Как дорого оплачены

Те годы, что растрачены…

Осталось лишь на сдачи нам

Разжечь огарок свечи.

1991г.

 

* * *

 

«И за борт её бросает…»

(Из песни о Стеньке Разине)

В ЛОДКЕ

Помнишь, как мы ворковали в экстазе

(В борт ударяла ревниво волна):

«Милый скажи,  ты посмел бы, как Разин?..»

«Что ты, моя дорогая княжна!..»

Мир, как рептилия, однообразен,

Лодку давно не качает волной.

Я уж, наверное, мог бы, как Разин,

Да ведь осталась ты той же княжной!

 

* * *

ПРИКОСНОВЕНИЕ К РАЮ

Когда-то мы не знали лени.

Чтоб погасить ненужный спор,

Я обнимал твои колени

И слушал сладкий приговор.

Когда-то мы не знали скуки.

Едва замечу, ты взгрустнёшь,

Я зацелую твои руки,

И вечер будет так хорош!

Когда-то мы не знали фальши.

Едва случится в нотах сбой,

Мы посылали их подальше

И были вновь сами собой.

Когда-то мы не знали горя.

Купаясь в  речке, за мостом,

Встречали утренние зори

В покоях  царских под кустом.

Когда-то мы святыми были.

Любовь дарила всюду рай.

Мы сердце в чистоте хранили

И пили счастье через край…

Ты скажешь: почему «когда-то»?..

Упрёк понятен, нету  слов.

Коль только время виновато,

Я время повернуть готов!

 

* * *

ЖИЗНЬ

…Вечный колокол в небе гудит.

                          (Лев Котюков)

 

Я Пылью был космической,

Кометой и Звездой,

Зарядом электрическим

И Камнем и Водой.

Я был зелёной Травкою

И стройным Топольком,

Был крошечной Козявкою

И жертвенным Быком.

Смотрел на мир Цыплёночком

И Соколом летал.

И, наконец, Ребёночком

К груди родной припал.

На Дерево познания

Я устремил свой взгляд,

А там – одни страдания

И нет пути назад.

Зато осанна слышится:

Природы я венец.

А мне так трудно дышится,

Ужели всё – конец?

Ужели солнце ясное

Теперь не для меня

И мне Земля прекрасная

Не передаст огня?

Не мне же ночью лунною

На берегу ручья

Ласкать русалку юную

Под трели соловья.

Не мне терзаться ревностью,

И на судьбу роптать,

И восхищаться древностью,

И плакать, и мечтать…

Нет! Буду, несомненно, я

Вновь Травкой, пить росу.

И через всю Вселенную

Жизнь снова пронесу.

Душа,  на миг уснувшая,

Огнём займётся вновь.

И, вспомнив всё минувшее,

Взыграет в жилах кровь.

Над тихою могилою

Я воспарю, как Бог.

И снова встречу милую…

Да, Мир не так уж плох!

 

* * *

ВЕСЁЛАЯ ПЕСЕНКА

В воде играет зайчик.

Саратов за кормой.

Увозит нас трамвайчик

На остров голубой.

И солнышко над нами

Раскинулось костром,

А я в большой панаме

С лопатой и ведром.

Построю там, на пляже,

Для мамочки дворец.

И папа важно скажет:

Какая молодец!

Но Волга подкрадётся

И смоет всё волной.

А мама рассмеётся:

Пора, дитя, домой.

А мне, ах,  так обидно,

Ну, просто нету  слов.

Поплакать бы, да стыдно,

Тут столько женихов!..

В воде играет зайчик.

Саратов – вдалеке.

Увозит нас трамвайчик

От сказки на песке.

* * *

ВИДЕНИЕ

Е.М.

Смотрю на небо – сам не свой.

В восторге сердце замирает.

Там, рядом с утренней звездой,

Малютка звёздочка играет.

Пусть свет пока не так силён,

Но мне уж видится картина,

Как озарится небосклон

Созвездьем Лена - Ангелина.

3 октября 2013г.

* * *

ОНА И Я

Согласен, было бы ошибкой

Нам избегать высот земных,

Когда небесною улыбкой

Наш ангел покоряет их.

Ищу спасительного плена,

Повсюду следую за ней.

Она -  Сапфо, она – Елена,

А я – Парис, а я  - Алкей,

Ромео, Искуситель-Змей…

Пленённый розой соловей

(Ну и хватил  же, дуралей!).

Мечтать под старость не грешно,

Но только грустно и смешно!

 

* * *

ПРОСТИ И  ПРОЩАЙ

Помню голос тревожный,

Слёзы в печальных  глазах.

Глупый я был, безбожный,

Тот ещё вертопрах.

Сердцем плакала тихо:

«Свидимся ли? Обещай!»

Я улыбнулся лихо:

«Чао, не унывай!..»

То-то било, швыряло

Плот неустроенный мой.

На берегу стояла

С болью ты и мольбой.

Сгинул парус разбитый.

Где ты, мой ласковый май?

Кровью пишу: прости Ты…

Слышу: «поздно, прощай!».

 

* * *

ПЕСЕНКА  АННЫ-МАРИИ

колыбельная

Два имени прекрасных в себе соединя,

Ребёнок сладкогласный, ты радуешь меня.

Едва Ани-Марии заслышу голосок,

Все горести земные слетают, как песок.

«Ау» - по телефону, в ответ: «уа, viva!»..-

Малютку – примадонну приветствует Москва.

Над Волгою метели, вода ушла под лёд.

А в тёплой колыбели красавица поёт:

«Вот солнышко пригреет, весна прогонит лёд,

С Антоном и Андреем ступлю  на пароход.

Какие там вопросы? Мне чин от неба дан:

Братишки, вы – матросы, а  я – ваш капитан.

По Волге, по широкой кораблик поведу,

И там, в Москве далёкой, бабуленьку найду.

Скажу ей: баба Вера, такие вот дела:

К тебе я кавалеров, двух братцев привела.

Они – опора наша, защита и броня.

Их молоком и кашей корми, как и меня.

 

Бабуля нас обнимет и скажет: ну-ка, дед,

Пусть кашка поостынет, а  нам подай  конфет.

Под «Мишку косолапого» мы  молочка  попьём,

И песню о Саратове весёлую споём!..»

И вновь по телефону: «Ау»… «Уа»  - в ответ.

Малютке – примадонне  Саратов шлёт привет!

Саратов- Москва

2008г.

 

* * *

ЗИМНЯЯ СКАЗКА

Приехал на дачу – январская стужа!

С охапкой берёзы протиснулся в дом.

И вот уже мир обогрет и разбужен,

И жизнь словно в сказке запела кругом.

В окошке хлопочет настырная муха.

На  люстру  с восторгом летит  мотылёк.

Все рады теплу, только мне – невезуха:

Залёг в спячку зимнюю винный  ларёк.

Под ёлкой кружу по скрипучему снегу.

Бранюсь -  изо рта вырывается пар.

Вдруг вижу -  калитка, штурмую с разбега,

А тут – и  Снегурочка, и самовар!

И робость сердец испарилась за чаем.

И нам уже весело и не до сна.

И мы уже времени не замечаем.

И в окна о чём-то нам шепчет луна…

О, зимние дачи – волшебное царство:

Сугробы как тайны на каждом шагу.

Невинные встречи, любовь без коварства,

И строчки романов на белом снегу!

д.Шевлягино, Помосковье.

 

* * *

ПОМОЛЧИМ

Давай немного помолчим.

Когда слова острее бритвы,

Мы не дадим простора им,

И вспомним тихие молитвы.

Упрёки ложные, поверь,

Наносят раны, что кинжалы.

Не обойтись нам без потерь,

Когда мы холодны, как скалы.

Лишь только нежности порыв,

Той, что мудра и молчалива,

Поможет совершиться диву,

И не скатиться под обрыв.

Давай немного помолчим,

Сердцами вверившись надежде,

И снова трепетно, как прежде,

Друг другу руки подадим.

 

* * *

 

ТРОИЦА

Босоногое «когда-то» -

На планете голубой.

Помню я сестёр и брата,

Речку, луг и летний зной…

Ах, как были мы богаты

Днями Троицы святой!

Босоногое «когда-то» -

Лучик детства золотой.

От зари и до заката,

Ног не чуя под собой,

Мы гонялись не за златом,

А за сказкой и мечтой.

Босоногое «когда-то» -

С родниковою водой.

Закатилось всё куда-то,

Поросло быльём-травой;

Но всё чаще та утрата

Будоражит сон ночной.

Босоногое «когда-то» -

Самый светлый праздник мой.

Голоса сестёр и брата,

Речка, луг и летний зной -

Я хочу, чтоб до заката

В память Троицы святой

Оставались вы со мной.

Босоногое «когда-то» -

И над каменной плитой

Да звенят слова крылатой

Песни милой и простой:

«Вся земля на Троицу

Травушкой покроется.

И вздохнёт влюблённая,

Солнцем утомлённая…».

 

* * *

ВРЕМЕНА  ГОДА

Весна –

Без сна.

Всё лето –

Раздета.

А осень –

С вопросом:

Как жить –

Не тужить

Зимой

Не одной?..

* * *

МОЙ САД

Встреча в храме Христа Спасителя

Когда усталый и больной

В господнем храме я молился,

Как будто ангел надо мной

В обличье девичьем склонился.

В руках волшебная струна,

Златые косы, голос звонкий.

Напоминала мне она

Мою далекую сестрёнку.

Напоминала и меня:

Как жил в горах – худой и бледный,

Но сердце, полное огня,

На всё бросало взгляд победный.

Теперь уж я совсем не тот:

Глаза погасли, кровь остыла.

И сердце ноет, не поёт,

То сердце, что так жизнь любило.

И я готов сойти в приют,

Укрыться каменной плитою.

Пусть птицы надо мной поют

И наслаждаются весною.

Я не жалею ни о чём,

И плакать обо мне не надо.

Я с Верой жил, как Бог: вдвоём

Под сенью собственного сада.

Из мыслей, слов и чувств мой сад,

Он, словно Космос, бесконечен.

Он – плач, и смех, и звездопад,

Как океан, как небо вечен…

Поёт волшебная струна,

Ласкает сердце голос звонкий.

В моём саду цветёт весна.

Покойно мне мечтать в сторонке.

 

* * *

В КАФЕ

В кафе на тихой  улочке

Сижу, смотрю в окно.

Кусаю с маком булочки,

Со смаком пью вино.

А там, за дальним столиком,

И тоже  у окна,

С известным алкоголиком

Сидит моя жена.

Грустит моя красавица,

А он ей чушь несёт.

И что в нём может нравиться?

Кто женщину поймёт…

Ушёл. Бреду понуро я.

Вдруг,  слышу за спиной:

«Прости,  какая  дура  я,

Единственный ты мой».

Обняв её за талию,

Заметил добрый знак:

В слезах небо Италии…

Какой же я дурак!

С тех  пор на той же улочке

Всегда мы с ней – вдвоём,

Кусаем с маком булочки

И чай со смаком пьём.

 

* * *

ИЗМЕНА

Итак, всё скомкано, всё смято.

Они явились тут и там.

Что было дорого и свято,

Отброшено ко всем чертям.

Смотрю на компас, он как прежде

Упрямо кажет: север – юг.

И мне, советскому невежде,

Не верится в измену – вдруг.

Сжимаю пистолет -  заряжен.

В кого пальнуть: в него, в себя?

Вопрос фемидой не отлажен,

И я всплакнул, врага любя…

Утихнет боль. Уйдёт смятенье.

Моя Россия, я - с тобой.

Я верю, чудо возрожденья

Тебе означено судьбой!

1994г.

 

* * *

ДЕРЕВНЯ

 

В содомии с бездушными масками

Не заметил, как время прошло.

Утомлённый вконец телесказками,

Из столицы махнул я  в село.

Колыбель ты моя неоглядная,

Разметались глаза  вдаль и вширь.

Где гуляла гармонь однорядная,

Там в крестах, как в колючках, пустырь.

Величался  колхоз «Красным пахарем».

Колосились под солнцем овсы.

Городским ловеласам и хахалям

Мы не раз утирали носы.

Выпекались тут хлебы душистые

И парное текло молоко.

Хороводы девчат голосистые

Опьяняли – светло  и легко.

Где красавицы наши колхозные?

Ни доярок теперь, ни коров.

Повилика ест кучи навозные.

Вороньё – на костях тракторов.

 

Кои лета  уж травы некошены,

И в руинах дворцы для скота,

И дороги, и пашни заброшены,

И кругом – нищета, нищета!..

В содомии с бездушными масками

Не заметил, как солнце зашло.

Утомлённый вконец телесказками,

На коленях молюсь за село.

д. Шевлягино, Подмосковье.

 

* * *

ГДЕ-ТО

Стружку поднял на дороге, она

Пахнет ядрёной смолой.

Где-то росла и шумела сосна,

Где же, в сторонке какой?

Где-то… безбрежны просторы страны,

Сосенка где-то опять,

Выйдя на место могучей сосны,

Солнце мечтает достать.

 

РАБ

 

Могу с вами - вальс, а могу -  летку-енку.

Могу быть галантным и ласковым быть.

Но рос я, простите, в партийных застенках

И громко, увы, не привык говорить.

Заложены уши мои были ватой.

Одно только слышалось слово – марксизм.

Умом моим правил мудрец бородатый.

Пропитан  утопией  был организм.

И вот уже новые меты на шее,

И  дышится трудно -  сдавила петля.

То пленником был я  великой идеи,

Теперь я – ничтожнейший раб у рубля…

Могу с  вами  - вальс, а  могу -  летку-енку.

Могу быть галантным и ласковым быть.

Но, как мне, невольнику душных застенков,

Заставить себя этот мир полюбить?

 

* * *

ПЫЛИНКИ ВРЕМЕНИ

Борису Панкину

С резцом кочуя по Вселенной,

Он, как искусный ювелир,

Брал минерал обыкновенный

И превращал его в нетленный

Алмаз, рубин или сапфир.

И даже времени пылинки,

Халат отряхивая свой,

Он переплавил все в картинки,

И миру книжные новинки

Явил как свиток золотой.

И в этом свитке самотканом,

Где кружат в вальсе  тень и свет,

Предстал окутанный туманом –

Весёлым, грустным и желанным,

Эпохи сгинувшей портрет.

 

* * *

ЭХО

Там, у Лавры, молодые

В яме узники сидят.

Сын Кавказа, сын России

Протянуть им руку рад.

Верит он, Рамзан Кадыров,

Путь один достойный есть

И к согласию, и к миру -

Путь Аллаха – Долг и Честь!..

июнь 2014г.

                     

* * *

САИД

Грустит  молитва  над Гихами,¹

Колени преклонил аул:

Саид-ага, простившись с нами,

Здесь тихо вечным сном уснул.

С печатью гордого Казбека –

Он  светел был, как солнца луч,

В жестоких лабиринтах века

Был несгибаем и могуч.

Ни сталь у горла, ни пожары

Из глаз не выдавили  слёз.

Судьбы коварные удары

Застыли в сединах волос…

В объятьях звёздного заката

Ночь, как намаз,² светла, тиха.

И рвётся к брату сердце брата,

Которого он звал – Ваха.

Я верю, к небу вознесётся

Дух, что в страданьях был велик,

И с новой силой жизнь забьётся

Над речкой смерти – Валерик!

 

1. Старинное  село в Чечне, упоминаемое в поэме  М.Ю.Лермонтова

«Валерик»,  -  родина Саида Лорсанукаева –  известного общественного деятеля.

2. Молитва.

 

* * *

НА ПАРНАСЕ

Названьем кулинарным  слух лаская,

Вокруг собрав посольства разных стран,

Гурманов привлекает Поварская:

Тут самый лучший в мире ресторан.

Из ЦДЛ* спешат сюда поэты,

В руке зажав как рифмы пятаки,

Несут свои усохшие скелеты:

Отмыть бы их от ржавчины- тоски.

Прозаики и критики тут вместе

Цитатами хрустальными звенят.

И, градусы почувствовав, без лести

Друг другу комплименты говорят.

Что рыба без воды, тиха цензура.

Во всём демократический покой.

Голодная, как смерть, литература

Шагнуть не может дальше Поварской.

 

*Центральный Дом литератора по ул.Поварской в Москве.

 

* * *

ТЕНЬ КАИНА

Не кричи петухом спозараночку,

Что ты родину любишь, поэт.

Душу вывернешь всю наизнаночку:

Ничего, кроме звона монет.

Было время, обласкан советами,

Ты им сладкие песни певал.

Разразилась гроза, за билетами

Поспешил на далёкий вокзал.

Эти позы, гримасы, истерика…

И куда только рвался плейбой?

Обманула надежды Америка:

Там и здесь он теперь полусвой.

И Овидия не получилося

Там, где тень от неправды легла.

Может, что-то желанное снилося,

Только то -  не Россия была.

Что придумать чернее Чернобыля?

Или Каина смыта печать?

Или ради улыбочки Нобеля

Можно матерь родную предать?..

 

* * *

Я СМОТРЮ ТЕЛЕДЕБАТЫ

Ни рассветы, ни закаты

Не чаруют сонных  глаз.

Я смотрю теледебаты –

Клоунаду без прикрас.

Как они велеречивы,

Бают песни и стихи,

Ладны, сыты и спесивы

Наши телепетухи!

Все глобальные проблемы

Разрешают вмиг, шутя.

На любые супер-темы

Как залётные свистят.

Вот один поёт с экрана:

«Если буду президент,

От мальца до ветерана

Осчастливлю всех в момент.»

А другой (ну, провокатор!)

Под ребро ему  вопрос:

«Подскажи, приватизатор,

Кто страну пустил в разнос?»

И поехало…0, боже,

Тут и цирк вам, и базар:

Все суют одно и то же –

Залежалый свой товар.

А в Индийском океане

Помочивший сапоги

Словно клоун, на экране

Раздаёт всем пироги…

Где рассветы, и закаты?

Убегу в пустыню я.

Довели теледебаты,

Ошалел от их вранья.

1996г.

 

* * *

С  МОЛЬБЕРТОМ И МЕЧОМ

Николаю Мухину,

генерал-лейтенанту,

Заслуженному художнику России

 

В одной руке разящий меч,

В другой он кисть держал,

Чтоб охранить и оберечь

Всё то, что он писал.

Он в кисть вдохнул любовь свою

К родному очагу.

Смотри: играют и поют

Берёзки на лугу.

Грустит крестьянская изба

С девицей  у ручья.

На крыше аист, как судьба:

Красавица, ты чья?

А по-над речкой – купола,

И благовестный звон

Дрожит над хатами села,

И я в село влюблён!..

До слёз родимые края,

Вас вижу, как во сне.

Всё, чем дышал, чем грезил я,

Явил художник мне…

Под сенью пушек и  ракет

Он соловью  внимал.

В душе романтик и поэт,

С мольбертом генерал!

пос.Кубинка(Подмосковье), сан. им.А.И.Герцена

* * *

ДАР

Тот ноты долго изучал,

Искал секрет гармонии.

И наконец-то мир познал

Всю прелесть какофонии.

А тот не ведал про хорей,

Верлибры и рапсодии,

Но, право, точно соловей

Купается  в мелодии.

 

* * *

ТЫ ЭТУ ДАТУ НЕ ЗАБУДЬ

Отринь заморской стати ложь

И храм Спасителя проведай,

Тут, на Пречистенке, найдёшь

Дневник, начертанный Победой,

Его как Заповедь прочтёшь.

Отринь заморской стати ложь!

Неколебимо, как гранит,

Отчизна в блеске даты славной

На вахте Памяти стоит,

И, подхватив штандарт державный,

О мире с миром говорит…

Неколебимо, как гранит!

Ты эту дату не забудь:

В ней до кровиночки всё чисто,

И высота – России грудь,

Где наш Орёл  поверг фашиста,

Чтоб  мир свободно мог вздохнуть.

Ты эту дату не забудь!

Отринь кликуш заморских ложь

И храм Спасителя проведай,

Тут, на Пречистенке,  найдёшь

Дневник, начертанный Победой,

Его как Заповедь прочтёшь.

Отринь кликушество и ложь!

 

* * *

Ф Л А МИ Н Г О

Георгию Пряхину

 

Над Полем солдатским* – и скорбь, и восторги…

Кто миру открыл это Поле, Георгий?

Полпред «Комсомолки», перо золотое,

На волжских просторах, не зная покоя,

Играл и бродил, что вино молодое…

Те славные годы минули. Итак  -

В бокалах теперь не вино, а  коньяк!

И, глядя на этот напиток отменный,

Мы стали неспешны, устало-степенны.

Одышка наш спутник на склонах Кургана**,

И нас не везёт самолёт утром рано

От Волги к озёрам в степях Казахстана,

Где, вдруг, не пугая овечьих отар,

Фламинго врывается в небо пожар…

Но полно, дружище, не так уж мы стары,

Чтоб сердце не трогали чудо-пожары.

Нечаянно взгляд окунётся в былое,

Там встретим всё близкое и дорогое,

И снова взыграет вино молодое…

Вот только войти в ту же реку нам как?

Ах, если б помог в этом деле коньяк…

* Мемориал в честь советских воинов под Сталинградом, открытию

которого  предшествовала публикация  в  «Комсомолке» очерка Г.Пряхина

«Солдатское поле».

** Мамаев Курган

* * *

ЭПИТАЛАМА

Цветок любви упал на скалы

(Где к небу рвался Прометей),

И сняли шапки аксакалы,

И рог наполнил Гименей.

О, дети гордого Кавказа,

Шорена юная, Мераб,

Вы среди нас, как два алмаза!

Скажи, не так ли, брат Зураб?

Когда великий Руставели

Шаири витязю слагал,

Кто знал, что витязь в самом деле

Сразит «Наполеонов» зал?..

Войдёт с красавицей девицей:

«Энвер, Инола, это я!

Благословите, - вот царица,

Шорена милая моя!..»

В цветах, как в море, тонут скалы.

Удары бубна всё сильней.

И прослезились аксакалы.

И в пляс пустился Гименей!..

* * *

НА ЛИРИЧЕСКОЙ ВОЛНЕ

НА ОБЛОЖКЕ

Льву Котюкову

Создатель, верно, за грехи

Мне повелел «тачать» стихи.

О, Лев, прими: сия  книжонка –

Писк несмышлёного котёнка,

Что так и рвётся от людей

К царю поэтов (не зверей!)

***

СВОБОДА

Леониду Ханбекову

На независимом Парнасе,

Муз покровитель – Леонид,

В весьма солидной ипостаси

От них зависимый сидит.

 

***

ЗАВЕТ

Александру  Боброву

В песнях пламенных Боброва

Нот немилых слуху нет.

В чём, вы спросите, секрет?..

А секрета - никакого:

В сердце носит мастер слова

Славных пращуров завет -

Гражданином будь, поэт!..

 

***

ЗА МЕЧТОЙ

Галине  Боголюбовой

Идя вослед своей мечте,

Мы все стремимся к высоте.

Но дотянуться нам едва ли

До небожительницы Гали.

 

* * *

МЕТАМОРФОЗА

К нетленным ценностям остыл,

Забросил Маркса и Плутарха,

Подручным партии он был,

Теперь – подручный олигарха.

 

* * *

ОШИБСЯ

Направо вход в Литинститут,

Налево – в Уиту^*.

Ну как не ошибиться тут

И дверь открыть не ту?

Но вот явился демократ,

Я переменам рад.

Теперь налево – институт –

Направо дверь в Гуин.

Как можно ошибиться тут?

Но я ошибся, блин!..

 

* Управление исправительно-трудовых учреждений, переименованное в Гуин

(Главное управление  исполнения  наказаний) - расположено рядом с

Литинститутом им.Горького.

 

* * *

ВЛАСТЬ

Нам ни к чему теперь цензура,

Мы - к демократии  идём.

Поднимет хвост  литература,

Мы тут же  - хлоп её рублём…

Отрубим свет, отнимем воду,

И всех властителей умов

Всеядным хищникам в угоду

И в назидание народу

Пардон, оставим без штанов.

* * *

ОТГАДКА

Твой престол в цивильном граде,

Мой – на пустырях.

Ты томишься в шоколаде,

Ну а я – в репьях.

Отчего мой вольный стих

Ладит с твоей прозой?

Оттого, что так же лих,

Как она – с занозой.

 

* * *

П О Б Е Г

Владимиру Муссалитину

 

Мой друг, послушай сердца стон:

Тиранят нас заботы.

В журнальный омут погружён,

Вниманьем женщин окружён,

Вина не пьёшь давно ты.

А я – в Шевлягино сижу.

Забросил в печь тетрадки.

В столицу носа не кажу,

На женщин евнухом гляжу,

И воду лью на грядки.

Твой «Форум»,  право же, не плох -

И сверху, и с изнанки.

Да ведь за ним стоит сам Бог…

А я – в малиннике, продрог,

И греюсь у лежанки.

Прибрал и грабли, и косу,

И жду  как брата  в гости.

По-русски чаю поднесу.

Среди берёзок – тут, в лесу,

Вдохнув таёжную красу,

Ты всласть попаришь кости!

 

* * *

Т Е Н И

Мы так засохли на работе –

Не растопить, не расколоть.

В густом чиновничьем болоте

Мы умертвили дух и плоть.

Скажите, кто теперь поможет

Нам обрести былую стать?

Кто песню в наше сердце вложит,

Любить научит и мечтать?

Увы, напрасная забота.

Неисцелим казённый люд.

Всесильна магия болота,

Где тени мёртвые живут.

 

* * *

ГДЕ?..

Где родина милая, мне подскажите.

В истории есть ли печальней пример?

Молился на русском я и на иврите

Над чашей расколотой – СССР.

Хоть взгляд мой чаруют поля и озёра,

Приветливы лица кудрявых берёз,

Ночами мне видятся дивные горы,

Где я беззаботным мальчишкою рос.

Красавица Волга раскрыла объятья.

Стою на коленях, ни шагу вперёд.

Там, где-то в горах, мои сёстры и братья,

И речка Аксу меня в детство зовёт.

Лесам и долинам я кланяюсь низко.

Россия щедра и прекрасна, как мир.

Но плачу на русском я и на киргизском.

Живут в моём сердце Тянь-Шань и Памир.

 

* * *

БЕЗ ПРИКРАС

По форме, может, сей портрет

Не каждому удобен.

Я на Малевич и не Фет,

Всего лишь Виктор Злобин.

Но обойдёмся без прикрас,

Одно лишь замечанье:

Бывает, форма колет глаз,

Но лечит содержанье.

 

* * *

СТУПЕНИ

Твой рэп с ума сводил девчонок.

На стены лезли пацаны.

И дед приплясывал спросонок,

Держась руками за штаны.

Теперь терзаешь ты науку:

За высотою – высота.

И дед, подмигивая внуку,

Пророчит: сбудется мечта,

И оперившийся птенец

Расправит крылья наконец!

 

* * *

ДВОЙНИК

Урок философии*

Походы, сраженья, победы и - слава.

И, мнится, весь мир покорён и  у ног.

Он царь над царями -  и слева, и справа,

Он солнце и небо, он выше чем бог.

Но слышится шёпот в его окруженье:

«Не все мотыльками летят в этот  плен.

Свободен, как птица, и, в том нет сомненья,

Не менее славен мудрец Диоген.»

«Хочу его видеть!..» Подходит со свитой:

Тот утлую бочку латает свою.

Так вот он каков, мой двойник знаменитый.

Он гол, как сокол, я на злате ем, пью.

«Известно, старик, я не скуп на награды..

Проси, что желаешь  -  дворец ли, коня…»

«О, царь, от тебя мне одно только  надо:

Мне  солнце не засть, отойди от меня…»

И царь отступил. Но сатрапы готовы

На пса Диогена обрушить мечи:

«Да как он посмел? Царь, одно твоё слово…

Прикончим изменника, царь, не молчи!..»

Великий окинул их взглядом, как небом:

«Умерьте  свою  недостойную прыть.

Когда бы царём Александром я не был,

То им, Диогеном, хотел бы я быть!»

 

* В основе  – легенда о встрече величайшего в древности

завоевателя Александра Македонского и столь же великого философа-киника

Диогена, жилищем которому  служила старая глиняная бочка.

 

* * *

У КНИЖНОЙ ПОЛКИ

Памяти товарища

Пусть кудри наши побелели

И стал ещё теснее круг,

Не будем, братцы, в самом деле,

Считать ушибы мы на теле,

Их не считал наш славный друг.

Он небом жил. Литература

Без пошлых штампов и клише,

Что благородная натура

Звенела песней Байконура

В его космической душе.

Скупые Нестора страницы –

Скрижали памяти - теперь

Нам воскрешают Россов лица,

Что, мир заставив удивиться,

В мир звёздный распахнули дверь…

 

Гори, костёр  у книжной полки,

Где светлых чувств и мыслей сплав,

Где рукотворных солнц осколки,

И мы, солдаты «Комсомолки»,

И с нами мудрый Ярослав!

 

* * *

РАЗРУШЕНИЕ

По версии ветерана

Союзу трудно было. Как Христос

Он людям веру в будущее нёс,

Страдал, боролся, звал вперёд, покуда…

(Где сад шумел, теперь обломков груда).

Роптали изумлённые народы,

Россию бил озноб у алтаря,

На десять лет она, вместо свободы,

Попала в плен бедового царя.

И если, внук, услышишь ты когда-то:

«Им не удался социальный рай…»

Да, это так. Но почему, ты знай:

Чем выше Храм – коварней геростраты.

1993г.

 

* * *

ВО СЛАВЕ  ГЕРОСТРАТА

В.Ганичеву

Среди вопросов ветерану -

Один, к тому ж ребром, и мне.

Он будоражит и во сне,

Он как упрёк, как соль на рану:

«Помог ли чем своей стране?»

(Которая, увы,  на дне...)

…Её несло, как птицу-тройку.

А кучер – надпартийный бог,

Не зная брода и дорог,

Шутя затеял  перестройку:

Шлея попала между ног.

(Ему и кнут бы не помог).

Седок с клеймом Искариота,

Он показал вожденья класс:

Исполнив дьявольский наказ,

И тройку вырулил в болото,

И рухнул сам  под тарантас.

(Ну кто бы бедолагу спас?)

Как видно, по уму и плата…

И вот  уже из-под колёс

(Занёс же вражий дух, занёс!)

Мудрец во славе Герострата

Стал подавать сигналы - sos.

(Но поздно, в этом весь вопрос.)

Кругом трясина - справа, слева…

Удушлив сатанинский плен…

Крик воронья и лай гиен…

Но шепчет пресвятая Дева:

Да будет жатва после сева,

В народе зреют гроздья гнева,

Восстанет Родина с колен.

1998г.

 

* * *

ПАСХА

Притих и затаился бес.

Мир дышит чудом из чудес:

Христос воскрес!

Христос воскрес!

- Воистину воскрес!

 

БЕДНАЯ ОВЕЧКА

Урок истории

 

На солнце ковыльная степь золотится.

Отара овец вдоль дороги бредёт.

Тревожно порхает над нею синица

Как будто условный сигнал подаёт.

Попить у ручья задержалась овечка.

Склонилась к воде, а синица – как тут.

«Ужель, говорит, твоё  глухо сердечко:

Не слышит, не чует, куда вас ведут?»

«Какое мне дело? – Овца отвечает,-

Ведь я не одна, и есть пастырь у нас.

Вон видишь, он машет герлыгой? Он знает,

Куда и зачем нам идти в этот час.»

И горько хихикнула вольная птаха:

«О, как же доверчив и глуп этот люд!

Бегите! Не то угодите на плаху.

С вас головы снимут и шкуры сдерут…»

Куда там! Вещунью не слушает стадо.

«Пернатая,  хватит нести чепуху.

Мы верим, пастух нас ведёт  куда надо.

Мы вверили судьбы свои пастуху.»

И вот подошли… И в восторге бараны:

Овчарни такой не видали вовек.

Какие ворота, заборы, охрана,

Ах, как ты заботлив и добр, человек!

Синица кричит им: «постойте, постойте,

За этой чертой поджидает вас ад.

И пастырю гимны, не надо, не пойте,

А лучше бегите, бегите назад!»

И тут-то, как видно, дошло до несчастных:

К чему этот замок? Зачем эта крепь?

Ни стен, ни ворот нам не надо прекрасных.

Скорее бы снова – в ковыльную степь.

Но поздно. Затворы, что гром, загремели.

Врата отворились… «Вперёд же, вперёд!

Ну, что вы, заблудшие, окаменели? –

Пастух понукает, - Вас небо там ждёт!»

 

Отара – ни с места. Как лава,  застыла.

Копытца упрямые в землю вросли.

«Да, глупость, доверчивость – всё  это было.

Но, хватит: на бойню они привели.»

 

Прозрели бараны у стен комбината.

Нет силы такой, чтоб загнать их во двор.

Но … вышел вперёд вдруг козёл-провокатор,

И двинулось стадо за ним под топор.

2000г.

 

* * *

НО ЕСЛИ ВДРУГ

Он гнул себя. Ему казалось,

Что он, чиновник, не поэт;

Побаловался рифмой малость,

Но божьей искорки в нём нет.

Слепец, он явно заблудился:

Он не чиновником родился.

Хоть сердце превратил он в камень,

В нём жертвенный таится пламень.

Да, это правда, к сожаленью,

Мы, оказавшись с юных лет

В плену коварном у газет,

Невольно обручились с ленью,

Продали душу за обед

И музу предали забвенью.

Визит волшебницы в наш дом

Мы метроманией зовём,

И гасим искры вдохновенья

В болоте суеты и тленья…

…Так пьёт он яд самообмана,

Не слыша музыки стихов.

Смешною славой графа-мана

Не совратит его Хвостов*…

Но если вдруг рука коснётся

Струны заветной невзначай,

То ты, читатель, так и знай:

Есенин снова в нём проснётся,

И сердце сладко встрепенётся,

И песня хлынет через край.

 

*Д.И.Хвостов, граф, сенатор, современник А.С.Пушкина, снискал

в своё время славу стихотворца графомана.

 

* * *

СУТЬ И ФОРМА

Справа, спереди и сзади,

Слева и со всех боков

Так и светится Геннадий –

Академик Судаков.

Друг неласковой фортуны,

Юбиляр наш не простой:

Он по форме – вроде Бунин,

А по сути – Лев Толстой!

 

* * *

П Л А Ч

Убитый  тут прилягу, но

Едва забрезжит свет,

Уйду я вновь в Шевлягино,

Туда, где света нет.

Где вместо электричества –

Мильярды звёзд с луной,

И лес его величество

Шумит над головой.

Где люди умываются

Водой из родника

И в озере плескаются,

Как дети облака.

Куда не добрались пока

Души моей враги:

Ложь, деньги и политика

Не давят на мозги.

Где белки дружат с зайцами,

И воздух так хорош!

И телебабки с яйцами

Не корчат гнусных рожь.

Старушеньки  не праздные

В ладах с землёй живут.

И «раши»  безобразные

В лицо им не плюют.

Увы, «цивилизация»

Готова грешный мир

Загнать в канализацию,

Простите, но - в сортир.

Кровь, порно и насилие,

Что ни  бандит- герой, -

Вот вся  телеидиллия,

И нет Руси святой.

Напевы сердцу близкие

Затихли, не звучат.

Экраны «сатанистские»

Распространяют  яд…

Пожалуй, тут прилягу, но

Едва забрезжит свет,

Уйду я вновь в Шевлягино,

Туда, где света нет.

Тропинкой одиноко я

Дойду до тех берёз,

Где речка светлоокая,

Не знает горьких слёз.

Попью воды из родника

И брошусь на траву.

Не всё потеряно пока,

Чего же я реву?..

д.Шевлягино, Подмосковье

2000г.

 

* * *

ЮРЛИТ

Пока нас судят и мы судим,

И на планете жизнь бурлит,

Друзья, мы с вами не забудем

Своё отечество – Юрлит.

Когда в обличье демократа

Князь  тьмы глумился над страной,

В землянке этой – в три наката,

Мы меч оттачивали свой.

Не засосала нас рутина.

Идти наперекор судьбе

Нам помогала дисциплина

Как Ника в праведной борьбе.

Я твёрдо верю: годы эти

Бесследно в Лету не уйдут,

И под обломками столетий

Юрлита вывеску найдут.

И археологи тогда-то

Отрапортуют миру так:

Тут жили славные ребята –

Красиво, честно, небогато –

И с ними – Бунин, их вожак.

2002г.

* * *

НЕ РАДИ СЛАВЫ

Е.К.Л.

 

Когда обломки сверхдержавы

Бедой обрушились на Двор,

В борьбу со злом не ради славы

Вступил российский прокурор.

Блюститель чести и закона,

Хоть многим неугоден был,

Под сенью иродова трона

Фемиде верность сохранил.

Кто скажет, что такое гений?..

Да не про это вовсе спич.

В минуты бурь и потрясений

Был твёрже стали наш Евгений

С приставкой мягкою – Кузьмич!

2002г.

 

* * *

СЛЕЗА  РЕБЕНКА

От Дубровки до Беслана…

Ноет сердце – глубока

Кровоточащая рана

От коварного клинка.

И ребёнок светлоокий

Жмётся к маминой груди,

Созерцая мир жестокий

С терроризмом впереди.

Что малютку ожидает:

Космонавт он, металлург?

Там, вдали, Чечня пылает

Тут – «Бандитский Петербург».

Он познал жестокость рано,

С колыбельной  не знаком,

Яд убийства пил с экрана

С материнским молоком.

Был Артек и был Орлёнок,

Комсомол, костры, туризм.

Но теперь мальца с пелёнок

Взял на мушку терроризм.

Беспризорщина, подвалы,

Подворотня, криминал.

И уже доволен малый,

Что в кутузку он попал.

Уж  теперь ему, мальчишке,

Ничего в миру не жаль.

Не возьмёт он в руки книжки,

Не спасёт его Рошаль…

Управители лихие

Принесли беду в наш Дом:

То не шокотерапия,

То террор был и погром.

То террор против заводов,

Против школ, больниц, полей,

Против детских хороводов

Милой Родины моей.

Сидя в тёплом кабинете,

Отрубил в роддоме свет.

Стонут мамы, гибнут дети –

Террорист он или нет?

В стужу города и сёла

От тепла  он  отключил.

Ад кромешный, мёрзнут школы.

(Кто б мерзавца замочил!)

Террорист не только чёрным,

Но и рыжим может быть.

Не бродить в ущелье горном,

А в столицах сладко жить.

Пухнут с голода шахтеры.

В детских глазках голод, страх.

Но зато шикуют воры

На Канарских островах.

Где разбой, там и нажива.

Глядь: проплачен уж  контракт,

Подкреплённый кружкой пива,

На очередной теракт.

И давно уж миру ясно:

Мафиозный капитал

Тут, в  стране моей прекрасной,

Террористом главным стал.

От Дубровки до Беслана…

Ноет сердце – глубока

Кровоточащая рана

От злодейского клинка.

2000г.

 

* * *

ГЛАГОЛЕТ  ИСТИНА

Голуби над крышею воркуют.

Старики уходят на покой.

Девочка над ватманом колдует,

Что-то чертит резвою рукой…

Кажется, то голова Сократа -

Лоб огромный и картошкой нос,

Жил в миру такой мудрец когда-то,

Девочка, задай ему вопрос.

Объяснит пускай загадку эту:

Отчего такая кутерьма?

Чем настырней мир стремится к свету,

Тем сильнее душит его тьма.

Девочка вздохнула без кокетства…

Есть на то в Писании ответ:

Миру, отвергающему детство,

Злая тьма попутчик, а не свет!

.

* * *

ЧЁРНЫЙ  КВАДРАТ

РАДИО: «В горах под Красноярском разбился вертолёт…  с генералом Лебедем… Причина – столкновение с ЛЭП, необозначенной на старых картах. На новые – денег нет…».

РАДИО (в тот же день): «На международном аукционе российский олигарх за 1 млн. долларов выкупил «Чёрный квадрат» Малевича, поразив щедростью даже сытый Запад…».

 

Над скалами нервно кружит вертолёт,

В плену рокового квадрата.

Он знает, что здесь он вот-вот упадёт

И к жизни не будет возврата.

А в том вертолёте сидит генерал –

Само воплощение жизни.

Он падать устал и взлетать он устал,

Но думал, так надо Отчизне!

Он верил, когда защищал Его дом,

Что он защищает порядок.

И только потом он увидит, потом,

Как жалок хозяин и гадок.

Увидит он, как копошатся в Кремле

Нувориши и дилетанты.

Как рвут и терзают Россию во мгле

Агенты ползучей Антанты.

Пред ликом коварства не устоял

Привыкший открыто сражаться.

Он раненой птицей махнул за Урал,

Там крепи сибирской набраться.

И вот его нет… Не вернётся назад.

Ликует нечистая сила.

«Маяк» сообщает: «За «Чёрный квадрат»

Россия сполна заплатила».

апрель 2002г.

 

* * *

ВИД С ПЛОЩАДИ

Сижу я на Старенькой площади,

За новым чиновным столом.

Пашу наподобие лошади,

Обласканной щедрым кнутом.

Хоть лик искорёжен мой шорами,

И строгость кругом и запрет,

Я вижу, мошенники сворами

Кремлёвский пасут кабинет.

Гайдара и Хоха соратники,

Берёзо-гусинский кагал

Кружат над Кремлём, как стервятники,

Молясь, чтоб хозяин упал.

Гражданством двойным похваляются,

Присвоив казну и печать,

О, как эти бесы стараются

Страну на голгофу загнать.

2000г.

 

* * *

НЕ ВОРОВАЛ

Он управлял делами президента,

Оберегал его от злых стихий.

А тот, увы, не был интеллигентом:

Мешали галстук и зелёный змий.

Известно, вкруг весёлого патрона

Пираньями роились игроки.

Законы объявляя вне закона,

Они Россию рвали на куски.

Хусинский, Березовский, Абармович,

Чумайс, Хайдар, Хох, Жившиц и Емцов…

Цвет нации? – дивился  Шендерович, -

Коварный Шейлок* им  родней отцов…

А он сидел средь них с большим корытом,

Хозяйством пахановым управлял.

Ну разве может тайна быть открыта:

Он воровал? Нет, нет, не воровал!..

2001г.

*Ростовщик и плут в известной драме У.Шекспира «Венецианский купец».

* * *

НАШИ ДЕТИ

Ты девочка хорошая,

Я мальчик неплохой.

Ты мамочкою брошена,

И я в семье – изгой.

Смотрю на небо ясное,

Нет удержу слезам.

Кругом весна прекрасная,

Но что же делать нам?

Мы   радости не ведали,

Не знали ласки мы.

Нас предали, нас предали,

Мы дети зла и тьмы.

И песня не воротится

Сюда уже вовек,

Где глух и не заботится

О детстве человек.

Не плачь, моя ты спутница,

Дай глазки осушу.

Я верю, Бог заступится,

Давно его прошу.

Мы, чистые, безгрешные,

Оставим этот край:

Взойдём на  гору здешнюю,

Обнимемся – и в рай.

Вот скалы круторёбрые;

Внизу мерцает свет,

Прощайте, люди добрые,

Средь вас нам места нет!..

 

* * *

 

У КОЛОДЦА

Высокое небо – в колодце.

Как агнцы в воде облака.

И солнце манит и смеётся.

Но я наверху пока.

Но кто тот знакомый на донце

Кивает приветливо мне,

И так обнимается с солнцем,

Как будто бы  - всё во сне?

Гадаю… И вновь раздаётся

Теней укоризненный смех:

Коль хочется встретиться с солнцем,

Воззрися не вниз, а вверх!

 

* * *

МОЛОХ

Улыбкой ясной, лёгким вздохом

Оставлю во Вселенной след.

И ниц паду перед Молохом:

Пора… тут жизни больше нет.

Чудовище слегка смутится

И скажет: «Ты, голубчик, прав.

Душа твоя перекрестится

И взмоет в небо, смерть поправ;

Лучом, дождём, неслышным звуком

Земли коснётся Благодать,

И Плоть, побыв добротным туком,

О жизни запоёт опять»…

И вот докладываю, братцы,

Что скушавший меня Молох

Совсем не глуп. А разобраться –

Так и с других сторон – не плох!..

 

* * *

П Е Р Е П О Л О  Х

Как улей, гудит олигархов кагал.

ТВ все каналы рыдают.

Какой-то злодей вдруг Токуру украл.

Что делать?.. В России не знают.

Стоят на ушах  МВД, ФСБ.

Встревожилась прокуратура.

В каком каземате, подвале, избе

С бандитами чай пьёт Токура.

На Старенькой площади¹ полный отпад:

Таких не припомнят примеров,

Чтоб так засветился любимый магнат,

Король нефтяной Телеперов.

Токура – не просто его казначей:

Его золотая монета!

К тому ж информацией ведает всей,

К тому же он вхож…Нет, не это,

Не это хотел телеящик сказать,

С опаской слова подбирая,

А то, что Токура гостайну продать

Способен, живот свой спасая.

- Гостайну?  Какую?! – воскликнете вы. -

Какой там секрет у «Лукойла»?

Потише, не то не сносить головы

Ни Шерлоку, ни Конан Дойлу.

Гостайна теперь – это кто сколько дал

Наверх, на сановную лапу.

Откроешь её – разразится скандал,

И ты же пойдёшь по этапу.

Но тайно гостайну почто б не продать?

Ведь рынок, губа-то не дура.

И вот наверху стали хором гадать,

За сколько заложит Токура.

Все знают в России коррупция есть,

Но нету коррупционеров.

На нары казённые некому сесть,

Не правда ль, Багит Телеперов.

Что может ответить на это Багит?

Нетрудно понять олигарха.

А вот почему и фемида молчит,

Найдёте ответ у Плутарха²…

История краткий взяла перекур.

Спят разины и робин гуды.

Лютует парад криминальных «структур»,

Присвоивших золота груды.

Богатство народное – в грязных руках,

На нём олигархи жируют.

И наглость, и хищность, и страх в их глазах.

Лукавят, плутуют, воруют.

И сход воровской наконец смог узнать,

Что можно слупить за Токуру:

Готов олигарх пол-России продать,

Спасая бесценную шкуру…

Вот так продают божий мир сатане:

За яхты, златые палаты…

Да, трудно дышать человеку в стране,

Где тон задают плутократы³.

Но верится: всё же наступит момент

И все олигархо-Токуры

(Простите за вольность мою, президент)

Ощипаны будут как куры!..

2002г.

1. Место в Москве, где находится президентская администрация.

2. Древнегреческий  историк, описавший быт и нравы рабовладельческого общества.

3. Плутократия (греч. от  плутос – богатство и кратос – сила, власть) –государственный  строй,   при коем политическая власть принадлежит богатой верхушке господствующего класса.

 

* * *

ПАДЕНИЕ

 

Провозгласил: «Москва -  богатым!»

И сам, как крез, богатым стал.

Сгребая золото лопатой,

Он подкопал свой пьедестал

И рухнул в яму... Но напрасно

Вы сокрушаетесь о том.

Та яма – есть дворец прекрасный ,

В прекрасных Альпах за «бугром».

* * *

МАРТ

Взглянув украдкой на часы,

Он озабоченно в усы

Мяукнул что-то, и потом,

Вильнув кокетливо хвостом,

Покинул тихо кошкин дом…

Звенят ручьи, вздыхает март,

Спешат влюблённые на старт.

 

* * *

ИЗЫДИ, БЕСОВЩИНА

Мы живы ещё, слава Богу,

Но как одолеть нам позор:

Он Кремль превращает в берлогу,

Россию – в униженный двор.

Мужик, одурманенный властью,

Вцепился в державный престол.

Ликует колдунья от счастья,

Запрыгнув с чертями на стол.

Скорцезе на мутных  экрана

Христа распинает опять.

И стонет Россиюшка – в ранах,

Скорбит и пытается встать.

И встанет, я верю, родная,

Всю нечисть с одежд отряхнёт,

И, мир добротой покоряя,

Продолжит космический взлёт.

1997г.

 

* * *

КУРШАВЕЛЬ

Гром гремит, земля трясётся:

Хам на «хаммере»  несётся.

Сторонись, честной народ,

Хам встречает Новый год!

Сгиньте горы, сгиньте лыжи,

Ниццы, Канны и Парижи.

Хам у нас поди не рыжий,

Для него весь Куршавель –

Водка, «бабки» и постель!

 

* * *

ПЕСНЯ  СЧАСТЛИВОГО   НОВОСЁЛА

Владыкино, Отрадное –

Я много лет  там жил…

Ах, будь оно неладное,

Чуть с горя не запил.

Но было и Чертаново:

Так, видно, бог хотел.

Там я родился заново,

И, пилигрим,  запел.

Душа грустит и мается

В московской кутерьме.

Никто не догадается:

Присох я к Костроме.

Я не гонюсь за славою.

Кураж уже не тот.

Крестьянскою заставою

Мой ограничен  взлёт.

Теперь через Печатники,

С Дубровкой заодно

В вагоне, как в крольчатнике,

Лечу я в Люблино.

Там выйду за Москву – реку,

На Верхние поля.

И Холстомером на скаку

Заржу: прими, земля!

Прими ты душу блудную,

Прости и успокой,

Впусти в обитель чудную

И саваном накрой.

Всю жизнь,  мечтая о тепле,

Учил других я сам:

Кто ближе к матушке земле,

Тот выше к небесам…

И вот почти на месте я.

Вот  люблинский  просвет.

Вагон метро, как бестия,

Вильнул хвостом – и нет.

Я вышел за Москву-реку,

Как в детстве вздыбил грудь.

Но вдруг послышалось: ку-ку…

Пора, дед, отдохнуть!..

 

* * *

ВАНКУВЕР

Ах, эти жирные коты!

Кто это: я, а может, ты?

Избавь, о, небо, от напасти,

Искать их следует во власти.

Вот исторический момент:

Собрал их как-то президент,

И  молвил строго: вы видали,

Как на Олимпе нас распяли?

Кто мог ещё так низко пасть?

Зато куражились вы всласть,

И там, в Ванкувере, сумели

Мир удивить, как в Куршавеле!..

Коты зафыркали в ответ:

Такого не было и нет!

Согласны, что не подфартило,

Но с нами деньги, власть и сила.

Не зря в Элладе мы когда-то

Снискали  титул  плутократов.

Мы -  гордость нации, коты,

И нет иной у нас  мечты:

Корону нам бы на хвосты..

А спорт… к чему теперь дебаты?

Вам скажут даже депутаты:

В провале мыши виноваты…

Ах, мыши, ах, вы, супостаты!

2010г.

* * *

СПАСИБО

Дружище, лучшего подарка,

Я отродясь не получал.

Тут и Камоэнс, и Петрарка,

И Байрон лёгкой тенью встал.

О, светлой юности кумиры,

Далёкий розовый туман:

Лауры, Биче и Земфиры,

И Чайльд-Гарольд, и Дон-Жуан…

Когда бы мы не поседели

В тенетах жизненных невзгод,

Как знать, и мы б сонеты пели

Не про закат, а про восход.

Но в нашей бытности реальной

Давно реальных нет страстей,

И от любови виртуальной

Плодятся ведьмы всех мастей.

И мы, циничные, как черти,

Всё заповедное поправ,

Вступаем с ними в пляску смерти,

От жизни и себя устав…

Спасибо, милый, за посланье.

Мне вспомнить помогло оно

И сладкой юности преданье,

И жизни горькое вино.

 

* * *

СМЕШНЫЕ РАССКАЗЫ

Владимира Делбы*

Если бы рассказы Делбы

Папа Римский почитал,

Даже он помолодел бы

И весёлым парнем стал.

Не изюминки в рассказах,

А прекраснейший изюм.

Ну и вкусный же зараза,

Возбуждает желчь и ум.

Возбуждает (эка слово!),

Что  изюм, что виноград:

Там и там одна основа.

Кто вину не будет рад?..

Я, Володюшка, серьёзно

Повторять готов сто раз,

Что стихи твои и проза –

Чудо, как и сам Кавказ…

Как небесные вершины

В свете утренней поры,

Как абхазы и грузины -

Остроумны и добры.

Юмор новый, юмор старый

Согревают, что вино.

Ведь не зря у бочкотары

Мы достать стремимся дно…

Словом, лёжа, не обутый,

Делбу я с утра читал.

И как будто делба-нутый,

До обеда хохотал.

 

* Книги  «Сухумский стереоскоп», М.2012 и «Амра, галеон юности

моей…», М.2013.

 

* * *

ХАН-ГИРЕЙ

Год лошади

Когда на свиданье

Соперник  спешит,

Мне чудится ржанье

И цокот копыт.

Мне секс и не снится,

На мне нет лица:

Одна кобылица –

На три жеребца.

Сижу в кабинете,

Грызу удила.

К кому на рассвете

Плутовка ушла?

Кто чешет ей гриву,

Сплетает  с хвостом,

И ржёт, и игриво

Ласкает хлыстом?

Всевышнему срочно

Составлю доклад.

Кобылку он точно

Мне даст на прокат.

Душистого сена

Я ей положу.

Хомут ей надену

И кнут покажу.

Мы к звёздам поедем

С подружкой моей:

Она – моя Леди,

И я – хан-Гирей.

 

* * *

САНАТОРИЙ

Я не верил фотоснимку,

А теперь вот – на:

Две сосны стоят в обнимку

Прямо у окна.

Говорю им: эко, братцы,

Кто позволил вам

Так прилюдно целоваться?

Это ж  - стыд и срам!

Даже Фрейд, большой учёный,

Был бы  потрясён:

Вы эротикой сосновой

Мне отбили сон.

Я ночами не смыкаю

Воспалённых глаз.

Всё о юности мечтаю,

Как увидел вас.

А они хохочут звонко:

«Эй, пенсионер,

Обними-ка  медсестрёнку,

Покажи пример.

Негодуешь ты некстати,

Пожалей  язык,

Распахни её халатик,

Или ты отвык?

Иль не Ева пред тобою?

Иль ты – не Адам?

Или чудо налитое

Те не по зубам?..»

Ах, красавицу, не скрою,

Я обнять бы рад.

Но она уже иглою

Целится мне в зад.

Санаторий им.А.И.Герцена,

Подмосковье.

 

* * *

ДА БУДЕТ СВЕТ

Как люберецкий долгожитель,

В борьбе суровой, непростой,

Прекрасной дамы покровитель,

Он овладеет и Москвой.

Наука, говорят, поможет

России до небес достать.

Он Галилеем быть не может,

Но президентом может стать.

В социологии он гений.

Грядёт истории момент,

И Саша будет, нет сомнений,

Всех академий президент.

Готово поле Куликово,

Святой Руси наукоград,

Решительно сразиться снова

Со всем, что тянет нас назад.

И мы, воздев крылами руки,

Летим туда, на ратный зов,

Где бьётся труженик науки,

Наш академик Киселёв.

Что будет завтра – помечтаем.

Каков расклад там у планет?

Но всё же небо заклинаем:

Да сгинет тьма, да будет свет!

 

* * *

УСЫ

Милый смотрит на часы.

Стрелки - что его усы.

Вот он замер  под часами,

Тихо шевелит усами,

А потом как заорёт:

Здравствуй, жёнка, новый год!

Милый так  вчера поддал,

Что на свадьбу  опоздал…

Тут уже -  не до веселья,

Голова трещит с похмелья.

Милый крутит длинный ус:

Как ужасен он на вкус!

Не вставая две недели,

Провалялся он в  постели.

А потом?.. Ну, что потом:

Кот покинул кошкин дом,

И теперь он  у соседки

Крутит ус в её беседке…

Ах, как видно, дьявол сам

Приложил печать к усам!

 

* * *

ИДИЛЛИЯ

-Ну скажи, на самом деле,

Что ты злишься на меня:

Иль не ласков я в постели?

Иль целую без огня?

-Ах, сказать бы не мешало,

Но, что толку, милый мой?

Если бы не одеяло,

Околела  бы с тобой.

-Нет, уж это - даже  очень.

Погоди, глаза не прячь.

Согласись, минувшей  ночью,

Разве не был я горяч?

-Да, мой милый, ты старался.

Был красив, настойчив, смел.

Но, увы, так быстро сдался,

И меня не разогрел.

-Вот те раз, ещё  забота;

Мы не в Арктике, поверь.

Раньше ты с пол-оборота

Заводилась, а теперь?

-Ну и я замечу строго:

Ты ведь был такой нахал.

Прямо сразу, у порога,

Все до пят с меня срывал.

-Вспомни также,  ради бога,

Или это были сны:

Как при входе, недотрога,

Ты рвала на мне штаны.

-Вот о них – совсем некстати.

Ты ведь так ломил к столу,

Будто не было кровати

Или жестко на полу.

-В том-то, милая, и дело:

Это знак любви большой,

Когда ум в плену у тела

Ладит с сердцем и душой.

-Знак хороший, понимаю.

Только где же он сейчас?

Я  - бельё твоё стираю,

Ты  - в политике погряз.

-Согласись, моя ты крошка,

Я и тем уже не плох:

Вижу сразу, словно кошка,

Что ты хочешь, хочет бог.

-Насчёт бога – не сужу я.

А вот мне побольше б сил:

Каждый миг его молю я,

Чтобы ты меня любил.

-Что я слышу, дорогая!

Дай прикрою только дверь.

-Поскорее, умираю…

-Ты – мой ангел!..

-Ты – мой зверь!..

* * *

ЛУНА

То Селена, то Диана…

Подскажите, кто она?

Слышу голос из тумана:

Будь попроще, я – Луна.

 

* * *

Г Ж Е Л Ь

Надпись на кружке

 

Один приятель, иль с подружкой,

Ты о себе не забывай.

Почаще черпай полной кружкой,

Чтоб счастье билось через край.

В пылу учёнейших полемик

С опаской мыслю: неужель

Наш социолог – академик

Кому-то двинет кружкой «Гжель».

17 мая 2011 г.

 

* * *

ТУНИССКИЙ ЗАГАР

Посмотри, однако, Гена,

Как в Тунисе, между дел,

На руинах Карфагена

Наш профессор загорел.

Там, где бились в смертной схватке,

Сципион и Ганнибал,

Шли к учёному мулатки,

Чтобы он их приласкал.

Но премудрый  социолог

Тихо дамам говорил:

Вам поможет венеролог,

Я ж в России меч забыл.

* * *

ГОД ПЕТУХА

Друзья, сегодня буду краток.

Мне дорог потому «Юрлит»,

Что от кудахтанья хохлаток

Тут сердце ноет и болит.

Ну да кому какое дело?

В том нет и зёрнышка греха.

Я захожу в курятник смело,

Зажав в кармане петуха.

…Всё это – шуточки, простите.

А если говорить всерьёз:

В одну хохлаточку в «Юрлите»

Весь птичий двор влюблён до слёз.

 

* * *

МАЛЕНЬКИЙ РЫЦАРЬ

Там, где цветут акации,

В заброшенном саду,

Три девочки, три грации

Резвятся на пруду.

И я, как рыцарь маленький,

Стою у входа в сад.

Покой цветочков аленьких

Оберегать я рад.

Мальчишки остроглазые,

Дурачась на лугу,

Кричат, какой зараза я,

Девчонок стерегу.

Ах, знали бы, вы вороги,

Не поднимали б вой,

Как девочки мне дороги,

Ведь я их брат родной!

Раиса, Маша, Валенька –

Мы все одна семья.

И Женя – братец маленький,

Но главный – это я.

В панамочках и маечках,

Как выводок цыплят,

Валюшу, Машу, Раечку

Веду я в детский сад.

И, если кто отважится

Обидеть хоть одну,

Им мало не покажется,

Я – голову сверну.

Пускай я робок личиком,

До школы не дорос,

Но за сестёр обидчику

Сломаю точно нос…

Засохли те акации.

Давно засох и пруд.

Давно, давно, три грации

Там рыцаря не ждут.

 

* * *

ШКОЛЬНАЯ ЗАСТОЛЬНАЯ

Подниму за счастье друга

С золотым вином стакан.

Пусть средь свадебного круга

Буду я немножко пьян.

Пей, дружище, да невесте

Влаги огненной налей.

Пожелаем, чтоб все двести

Жили в радости вы с ней.

Помню, школьные странички

Ямбом строгим я пытал.

Ты же в милые косички

Розы нежные вплетал.

Не напрасно рыцарь бился:

Кто теперь, как ты, богат?

Меч в подкову превратился,

Ты влюблён, любим, женат.

Что-то там сентябрь надулся,

Мы исправим это вмиг.

Чтоб он маем обернулся,

Напои его, жених.

И фортуну для порядка

Угостите так теперь,

Чтоб из этой светлой хатки

Не нашла плутовка дверь.

Впрочем, тут уместно, братцы,

Вспомнить мудрые слова:

Чтоб цветами наслаждаться,

И со счастьем не расстаться,

Засучите рукава!

с.Беловодское, Киргизия.

 

* * *

ХУДОЖНИЦА

Что красавица  рисует?

Что поёт в семнадцать лет?

В сердце полочка пустует,

Жениха пока что нет.

Но в фантазии крылатой

Где-то прячутся за ель

Принц, похожий на Сократа,

И Роден, и Рафаэль.

 

* * *

МЫ РАКЕТАМИ ИГРАЕМ

«…  Вместо воинской части указываешь

какую-то ДОС*... Что это такое и где?..»

Хочешь знать, моя родная,

Где я, что я?.. Слушай, есть

На планете ДОС такая

И палата номер шесть.

Дверь, как в камере тюремной,

И решётка, и забор.

Толь военный, то ли пленный,

Не пойму я до сих пор.

Под роскошным поролоном

Молчаливых коек ряд.

По ночам они влюблённо

Стонут, плачут и скрипят.

Старшина – добряк пузатый,

Затянув живот ремнём,

В семь утра молодцевато

Кукарекает: «подъём!».

Чертыхаясь, на зарядку

Выхожу, как на расстрел.

Роща. Строй …ПП…Тетрадки…

Сам бы Гречко ошалел!

Мы ракетами играем,

Мы и с Космосом на ты.

Но, как в детстве, убегаем

По любой нужде в кусты.

То к бильярду тянет руки:

Лучше нет, поверь, игры.

Так и хочется от скуки

Мне залить свои шары.

Жду, как женщину, отбоя,

И бросаюсь на кровать.

И во сне с ней, как живою,

Начинаю ворковать:

«Не ломайся, дорогая,

Обними меня, пока

Нашу спальню сотрясает

Мощный храп политрука.

Я в тебя, мою Милезу,

Словно в девочку  влюблён…»

И скрипит, скрипит железо,

И вздыхает поролон.

Не судите строго, люди,

Полюбил, как идиот,

Поролоновые груди,

Поролоновый живот…

Вот уже сама ракета

Подо мной. И я лечу,

И кричу, кричу при этом:

Братцы, я домой хочу!..

И мой голос сотрясает

Всю космическую муть:

«Я вернусь к тебе, родная,

Подожди ещё чуть-чуть.

Не грусти и не печалься,

Отряхни с ресниц слезу.

Сколько есть цветов на Марсе,

Все любимой привезу…»

Но, увы, добряк пузатый,

Затянув живот ремнём,

Ус крутя молодцевато,

Вновь командует: подъём!..

Одесса-Балты, 1963г.

 

* Дом офицерского состава.

 

* * *

НАЯДА

Вновь устроил я засаду

Тут,  у родника.

Посмотреть бы на Наяду,*

Хоть издалека.

Чувство свято, непорочно,

Не сулит беды.

Я люблю её заочно,

Как глоток воды.

Где бы не был я, не скрою,

Думаю о ней.

Выйду в поле, волком вою,

И  - сюда скорей.

Вот и снова я в засаде.

Шепчет мне луна:

Не робей, иди к Наяде,

Там, на дне, она…

 

*В древности женское божество источников, ручьёв, родников.

 

* * *

ШУБАТ

Широков, мы в горах Тянь-Шаня

На мир смотрели широко.

Ты помнишь, как-то в Намангане

Нашли пятак в моём кармане,

И приютившись на диване,

Верблюжье пили молоко?

То молоко звалось шубатом.

Напиток, я уверен,  аж

Сравниться мог бы с Араратом

(Коньяк такой гремел когда-то),

Да и тому – старейшим братом

Пришёлся бы напиток наш.

Во всяком случае, ты шибко

Пиале с молоком был рад.

И даже заявил с улыбкой:

Жизнь прежняя была ошибкой,

Нет в мире лучшего напитка,

Отныне пьём один шубат!

 

* * *

В ГОСТЯХ У ЕВЫ

Ласковым взглядом, светлой улыбкой,

Истово веруя в рай, а не в ад,

Давний искус называя ошибкой,

Ева зовёт нас в покинутый сад.

Дерево жизни от нас отвернулось.

Ангел с мечом непреклонен и строг.

Рядом у яблоньки грудь распахнулась…

Юркий бесёнок как тут: я ваш бог!

 

ИСКУШЕНИЕ

Автору  «Чёрного монаха»

 

Хочу я, Христолюбова,

Монахом чёрным стать,

Чтобы меня, беззубого,

Могла ты приласкать.

Мы у камина жаркого

Присели бы с тобой.

Как хорошо за чаркою

Послушать голос твой.

Я – чёрный, а ты – белая.

Ты – Ева, я – Адам.

Но яблоко мне спелое

Давно не по зубам.

Уже нас не попутает

Лукавый мелкий бес.

Пусть даже и укутает

Фатою райский лес.

Я знаю, Христолюбова,

Что Бога любишь ты.

Прости монаха грубого

За плотские мечты.

Замучила бессонница.

Душа огня полна.

Всю жизнь за мною гонится

Проклятый сатана…

И вот уже касается

Коленочек  рука.

И сердце задыхается,

И кровь стучит в висках.

Не позволяй мне лишнего,

О, женщина, прошу!

Я призову всевышнего,

Греха не совершу!

 

* * *

ДРУГ ЧЕЛОВЕКА

Только и слышится: друг человека я.

Ну посмотрите, какой я вам друг?

Лапы в кровь сбиты голодным калекою,

Роюсь на свалке – ни крошки вокруг.

Там пацаны кирпичами швыряются,

Тут я, спасаясь, залез под забор.

И от помойки отвадить стараются,

И приготовил петлю живодёр.

Всё же глазами смотрю на вас добрыми.

Нежность к несчастным подобна огню.

В сердце, что бьётся под слабыми рёбрами,

Вечную преданность вам сохраню.

Так пощадите больного, усталого.

Бьёте за что, за какие грехи?

Или за то, что собаке Качалова

В дар преподнёс сам Есенин стихи?!

 

* * *

МУЗЫКАЛЬНАЯ ФАНТАЗИЯ

- Довольно, милая моя:

Мелодий сладостных движенье,

Давно в том убедился я,

Доводит до изнеможенья.

- Оставь печали, дорогой.

Пока мы живы  в этом мире,

Держи кларнет повыше свой,

Играй, как бог играл на лире.

- Ах, в том, голубушка, и суть:

Для дудки главное – дыханье.

А тут – ни охнуть, ни вздохнуть –

Вулкан на грани затуханья.

- Но я с тобой, услышь меня.

Любовь поможет сердцу биться.

Не будет чудного огня –

Наш сад в пустыню превратится…

- О,  исцелитель мой, прости,

Я вновь герой на этом свете.

Готов как  лотос  расцвести

И выдать соло на кларнете!

 

* * *

В ЛАЗАРЕТЕ

У моей палаты –

Белые халаты.

И стоишь одна ты,

Как весенний сад.

Уходите, черти,

Мне тут не до смерти.

Лишь в саду, поверьте,

Умереть я рад.

Только ласки милой

Придают мне силы.

А речам унылым

Места нет в саду.

Скромными цветами

Тихими словами

Я утешен вами

В мир иной уйду.

 

* * *

АЛЛЕИ

Есть на Никитской тихий особняк,

Тень Бунина под сводами витает.

И почему-то сердце замирает,

Когда ты здесь…Я не пойму никак!

Вот эта лестница: ты тихо поднялась.

Вот эта дверь: её ты отворила.

Вот здесь, волнуясь, что-то говорила

И отвернулась, плача и смеясь.

А я стоял, неловок и смущён,

Перед тобой, пред чудо-изваяньем.

Сражённый сердца пылкого признаньем,

Молил, чтоб только это был не сон.

В окно смотрела с завистью сирень:

Была ты краше всех цветов на свете.

Как сладостны минуты были эти!

Как сладостен для нас был этот день!

Есть на Никитской тихий особняк.

Он в памяти «Аллеи»… воскрешает.

И потому-то сердце замирает,

Когда ты здесь…Да будет вечно так!

 

* * *

ТОСТ

Все великие деянья

Дружат с богом возлиянья.

Потому-то  президент

Крепкой  «путинкой»  в момент,

(Как Спаситель, для веселья

Превративший воду в зелье)

Угостил честной народ.

Ну, а новый чем возьмёт?

Что предложит, что нальёт?

Чу, дошло до края уха,

Подоспела  «медведуха»,

И напиток этот славный,

Опьяняюще державный,

На прилавке самый главный…

Коли так, то вот мой тост:

За того, кто мудр и прост,

И за то, чтобы народ -

Власти вечный антипод –

Оценил достойно мёд!

 

* * *

Д У Д А Р А Й  ¹

Мотивы юности

Пиалы  полные  кумыса

Под сводами тянь-шаньских скал

Мы поднимали за Бориса²,

То был наш славный аксакал.

Не догмы, творческие планы

На строгий суд являл собкор.

И юга знойного тюльпаны

Вплетались в философский спор.

И Каскеленка  с Караколкой³

Несли по весям «Дударай» -

О том, как наша «Комсомолка»

Влюбилась в этот чудный край.

То край озёр и речек горных

С названьем светлым Казахстан.

Край скакунов, степей просторных,

Где джигитует Нурсултан⁴…

Спешили на турнир акыны.

Домбра пьянила как вино.

А рядом пела Русь былины,

И Космос грохотал в окно.

1980г.

Алма-Ата.

1. Популярная казахская народная песня.

2. Борис Панкин – главный редактор «Комсомолки» (70-е годы).

3. Горные речки на юге республики.

4. Нурсултан  Назарбаев – Президент Казахстана.

 

* * *

ЛЕОНАРДУ КРАЙНОВУ

Как генералу от газеты

От журналистики солдат

Тетрадь лирическую эту

Вручить я очень даже рад!

Когда партийный небожитель

Подручными ославил нас,

Не мог он знать, что к нам в обитель

Дорожку проложил Пегас;

Что  сбросив в ночь дневные платья,

Спешили муз мы навестить

И в непартийных их  объятьях

Не слугами – богами быть!

Прими от сердца строчки эти,

Политик, дипломат и бард,

Весной и осенью в расцвете,

Дарящий радость Леонард!

 

* * *

В ЧЁРНОМ КВАДРАТЕ

 

Славное время настало для нас.

Кто скажет: личность подавлена?

Молот и серп нам давно не указ,

ВДНХ обезглавлена.

ВДНХ – словно выдох и вдох.

Много от них было толку ли?

Вот  ВВЦ, подтвердит даже бог,

Как мы зубами защёлкали.

Кто-то торопится перечеркнуть

Наше недавнее прошлое.

Им  и Гагарина бы сковырнуть,

Людям оставить лишь пошлое.

Шустро рулетка юлит по Тверской…

(Что-то саднит под лопаткою.)

Чем провинился художник  большой,

Вывеской  разве -  не сладкою?

Тем, что России он славу стяжал,

В гроб  загоняя себя – вола?

Тем, что с брезгливостью маску сорвал

С города жёлтого дьявола?

Только покинули, кажется,  дно

И перестали сутулиться,

Дьяволом  загнана  вновь в казино

Главная русская улица…

Солнце ли светит, грохочет ли гром,

У телеграфа Центрального

Истово колются под фонарём

Пленницы секса повального.

Дома включаю канал наугад:

Блуд вперемешку с разбоями.

Господи, это же - Чёрный квадрат,

Сдобренный телепомоями…

Небо – что в Банке злачёный ковёр.

Звёзды, я вам не завидую.

В сердце моём не  угаснет костёр

Встречи с земной Атлантидою.

1998г.

 

* * *

ПРОЗРЕНИЕ

 

Среди зимы, в каморке тесной,

По случаю Христова дня,

Как будто Ангел сам небесный

Решил поздравить и меня.

Он по традиции, с любовью,

Мне авторучку подарил.

И повелел: пиши не кровью,

Довольно в мире и чернил…

И право, что за блажь такая-

Бумагу  кровию  марать;

В крови и так вся Русь святая…

Ну, да, о чём же написать?

Я, Козерог по гороскопу,

В душе романтик и поэт.

На титулярном стуле …опу

До дыр истёр за десять лет.

Во глубине уютной щели,

Под Спасской башнею Кремля

Как тараканы мы сидели,

Усами строго шевеля.

Нас посадил сюда Филатов¹

В стране налаживать Контроль,²

Ловить воров и плутократов,

Больным на раны сыпать соль.

Мы убедились очень скоро:

Контроль не нужен никому.

Шакалов ненасытных свора

Открыто грабила страну.

Пахан без галстука, на троне

Сидел и водку попивал.

И на друзей – воров в законе

С улыбкой царственной взирал.

А мы, наивные, Фемиде

Вручить пытались острый меч,

Чтоб отвратительнейшей гниде

Она могла башку отсечь.

Но что поделаешь, ребята,

Ошиблись мы в который раз.

Фемида куплена за злато,

Контроль наш – для отвода глаз.

 И в правосудные затеи

Не верит матушка Земля.

Народ наш был рабом Идеи.

Теперь он – в рабстве у Рубля.

2000г.

 

1. Быв.руководитель Администрации Президента РФ.

2. «Президентский контроль» - журнал-издание президентской администрации.

 

* * *

МАСТЕРА ЯДРЁНОЙ ПРОЗЫ

«Изгой*».

Необыкновенное продолжение романа

в женской фантазии

То-то женская натура:

Для неё литература-

Всё одно, что физкультура.

Вскинешь ножки на диван,

Пожуёшь иной роман –

В сердце шторм и ураган:

Те же сшибы, страсти, слёзы.

Глядь, кусок ядрёной прозы,

Словно бес уносит в грёзы.

Счастье рядом, за углом.

Отложив в сторонку том,

Размечталась я о том,

Где добыть мне кавалера,

Ну, хотя бы, для примера,

Как изгой месье Иверов.

Чтоб культурен и умён,

Классный парень, не пижон,

Был как сочинитель он-

Автор славного романа.

Я б такому без обмана,

Мигом, из-под сарафана,

Как в народе говорят,

Накатала бы ребят –

Уйму чудо-изгоят.

И его бы этим точно

Припаяла к себе прочно.

Цель, клянусь вам, не порочна!

Я б не пожалела сил,

Чтобы милый не хандрил,

Жизнь как песню полюбил.

И, отринув виртуальность,

Уловив мою тональность,

Окунулся вновь в реальность.

Был здоров и каждый день,

Презирая сон и лень,

Дома не сидел, как пень,

И на интернетском рынке

Глаз не пялил на картинки,

Где несчастные блондинки

По утрам и вечерам

Под личиной скромных дам,

Обнажают стыд и срам.

 

 

Чтоб, забыв по лимузины,

Продуктовые корзины

Сам таскал из магазина.

Чтобы место знал своё:

Тёр полы, стирал бельё,

Обихаживал жильё,

Щи варил, тушил картошку,

А ночами гладил ножку

И ласкал меня как кошку…

Где фантазии края?

Словом, был бы он, друзья,

Как и вы, равно, как я,

Не туманно-виртуальный,

Не кисейный, не крахмальный,

А мужик вполне нормальный.

Может, малость вертопрах,

Но в постели не монах

И не облако в штанах.

Ну, чего ещё вам боле?

Да такой его юдоли

Позавидует на воле,

Там, в Париже, гром срази,

Весь в гламуре как в грязи,

Сам Николя Саркази!..

На подушку льются слёзы.

Ах, спасибо вам за грёзы,

Мастера ядрёной прозы!

 

*Роман известного писателя  Александра Потёмкина.

 

* * *

ГРЁЗЫ

Годы летят, начинаю сутулиться.

Зубы посыпались, сердце вразнос.

Но прихожу на знакомую улицу

И оживаю, как волжский Утёс.

В храме высоком, под крышей добротною,

Не наблюдая ни дней, ни часов,

Я, как Сизиф, увлечён был работою –

Славный подарок для грёз и для снов!

Нет, не забыть эту сказку волшебную,

В серые будни мы черпаем в ней

Светлые помыслы, силу целебную

И, не взирая на «путинку» хлебную,

Тянемся к кубку бессмертных идей!

 

* * *

БУДЬ СЕРДЦЕМ ЧИСТ И СТРОГ

По письмам  Сенеки* к Луцилию

 

Привет, Луцилий! Я хотел уже

Поставить точку на земной юдоли.

Да вот остановился на меже,

Подумал вновь, а что же там, на воле?..

Тут разум чувствами порабощён,

Дух  с плотью не найдёт никак согласья.

Но, если мир покину в одночасье,

Не будет ли и дух мой умерщвлён?

II

Луцилий, друг, такие рассужденья

За слабость, может, кто-нибудь сочтёт.

Но должно знать: мыслитель только тот,

Кто к истине идёт через сомненья…

Я шёл на ощупь, благо не ослеп,

И что же я увидел: тело наше,

Скелет и мышцы – это только склеп,

Могила духа, суетности чаша!

III

Луцилий, помни, что душа – есть Бог,

Приют нашедший в нашем бренном теле.

А потому будь сердцем чист и строг,

Чтобы страстишки святость не изъели.

В согласии с природою вещей

Мы временами прячемся в природе.

Но дух наш вечен при любой погоде,

Побыв в гостях, он рвётся из гостей.

IY

Луцилий, милый, мудрость человека

Не в том, чтоб в этой жизни не терять,

А в том, чтоб, потерявши всё от века,

Уметь счастливым быть, спокойно спать.

И если обстоятельства, как фатум,

Пробили надо мной последний час,

Не стану их рабом, уйду как раз,

Чтоб гордый дух остался не запятнан.

 

Y

Прощай, Луцилий! Уж зовут меня.

Услышишь ли ты  голос мой оттуда,

Где ночь, представь, светлей земного дня,

Где я свободным, словно ветер, буду?

Освободившись от телесных пут,

Забуду я про боли и печали.

Лишь пожалею, что друзья отстали,

Но ждать недолго, и они придут.

 

* Римский философ начала н.э. Воспитывая Нерона, мечтал сделать из него

идеального правителя -  просвещённого и  гуманного.  Однако тот, став

императором, приговорил философа к смерти.

 

* * *

ЗЕРКАЛЬНОЕ  ОТРАЖЕНИЕ

Год обезьяны

Просыпаясь утром рано,

Косо в зеркало смотрю:

Это что за обезьяна? –

С удивленьем  говорю.

Не причёсанный, не бритый,

Под глазами – котелки.

Весь помятый и побитый,

Смесь унынья и тоски.

Неужели  я из клетки

Ненароком убежал?

Вновь ревут жена и детки,

Ах, какой грядёт скандал!

Из подъезда выбегаю –

В зоопарк, к своим, скорей!

По пути подряд пугаю

Стариков, старух, детей.

Наконец, ура, зверинец,

Вот мартышечки вольер.

Я банановый гостинец

Ей сую, как кавалер.

Но бедняжка, рот разинув,

Изогнулась, как вопрос:

«Это что за образина?

Бог, кого ты нам принёс?

Посмотрите, что за рожа:

Распугает всех зверей,

Как противна и как схожа

С голой задницей моей»…

В самом деле, провалиться

Я сквозь землю был готов.

…Как прекрасны эти лица

Обезьяньи, нету слов!

И ужимочки так милы

У мартышек и макак.

Им  гиббоны и гориллы

Подают любовный знак.

Целомудрены и чисты

Тут и похоть, и мечты.

И опрятны, и пушисты

Королевы красоты.

Вон кокетливые глазки

На меня глядят в упор:

Шимпанзе желает ласки…

Я ж, увы, какой позор!

Среди умных, симпатичных,

Пылких, кротких обезьян

Глуп, неряшлив, неприлично

Матерюсь. К тому же – пьян…

Просыпаюсь утром рано

И ворчу в досаде я:

Жаль, что я не обезьяна,

И, что даже – не свинья!

 

* * *

ГОРДОСТЬ ПРЕЗИДЕНТА

Звонит с того света английский король:

«На саммит тебя приглашаю».

«На саммит? Голубчик  любезный, уволь.

Я слова такого не знаю.

Я знаю прекрасный могучий язык,

В нём – Пушкин, Толстой, Достоевский.

«По – вашему я лопотать не привык» -

Так, помнишь, сказал как-то Невский?»

Подумал король и вдруг вспомнил язык

Народов великой державы,

Что первым с Гагариным в космос проник,

До солнца взметнув её славу.

И снова звонит: «Я Вас жду на совет,

А может, обед, совещанье…»

А я ему: «Сэр, возражений тут нет.

До скорого, друг мой, свиданья».

Пусть мир речевыми цветами богат:

Немецкий, английский, французский.

Но я – Президент от России и рад,

Что с миром общаюсь по-русски!

 

* * *

ЦЕЛЕБНЫЙ ИСТОЧНИК

 

Дремлет народ в электричке.

Пульсом  колёса стучат.

Ну, а я  по привычке

В прошлое пялю взгляд.

Рядом вихрастый мальчишка

Смотрит мечтательно вдаль.

В цепких руках его книжка

«Как закалялась сталь».

Сердце моё потеплело.

Крикнуть готов уже: вот

Знает малец своё дело,

Точно, себя найдёт.

Шепчет, страницы  листая,

(Можно ли Павку забыть?):

«Вот она,  жизнь -   непростая,

Мне бы такой пожить!»,  -

Скажет, и вновь углубится

В книгу – целебный родник.

Пьёт и не может напиться,

Ловит в воде свой лик…

 

* * *

ОСКОЛКИ

СОВЕТ

Посколь скребут в кармане мыши,

И кошелёк твой опустел,

Послушайся совета свыше:

Иди в издательство «Пробел».

Там, умостившись на диване,

В стихи вложи сердечный пыл,

И снизойдут к тебе славяне –

Святой Алексий и Кирилл.

И скажут: мы сии глаголы

В «кирилку» живо облечём,

И, чтоб пророк наш не был  голым,

Вознаградим его рублём.

Не говори, что рубль – отрава:

Читатель это не поймёт.

Ведь не признание, не слава

Не успокоят твой живот…

 

Но возгласи Творцу осанну

За то, что ты увидел свет,

За милость к твоему карману,

В  котором ни полушки нет.

 

* * *

 

ПО-ГРЕЧЕСКИ

Хлещет с трибуны словесный дождь.

Стою я в сторонке, продрог.

То, что по-русски – «народный вождь»,

По-гречески, лишь – «демагог».

 

* * *

ЗА ЖУРАВЛЁМ

Картошки нет, капусты тоже.

Бурьяном заросли поля.

Синицу в руки нам -  не гоже,

Мы ловим наножуравля.

 

* * *

УРОЖАЙ

Никаких идеологий?..

Что посеешь, то пожнёшь.

Вместо нанотехнологий

Получи – мегаграбёж.

 

* * *

КАРТИНА

Давно картина «Бурлаки…»

В музее обрела причал.

Но снова стонут мужики

Под яхтой Абрамовича.

 

* * *

РАДИ ДАМ

У меня такое чувство:

Ради женщин все искусства,

И что жизнь без милых дам

Превратится в стыд и срам.

 

***

СИТУАЦИЯ

Жизнь  – рассохшаяся лодка:

Так и тянет нас на дно.

Виноваты в этом водка

И коварное вино.

Чтоб исправить  положенье,

Надо б лодку починить,

Но не можем, к сожаленью,

Бросить пить.

 

* * *

НА КАЧЕЛЯХ

Миром прославленный,

К богу приравненный,

Весь белый свет покорил…

Славой отравленный,

Всеми оставленный,

В бозе несчастный почил.

 

СЕМИДЕСЯТНИКИ

Назад к списку